Содержание и значение реализации права на защиту

Изучая такое понятие, как «право на защиту», следует изначально проанализировать трактовку слова «защита», то, как оно рассматривается в справочной и юридической литературе. Согласно данным юридического этимологического словаря правовая защита исходит от слова «щит».

В юридической литературе термин «защита» трактуется неоднозначно, многими учеными его смысловое содержание определяется по-разному.

М.С. Строгович под защитой понимал совокупность процессуальных действий, направленных на опровержение обвинения, на установление невиновности обвиняемого или на смягчение его ответственности. 

По мнению А.М. Ларина, «…защита есть деятельность, состоящая в формулировании и отстаивании вывода о том, что данное лицо не совершало общественно опасное деяние либо деяние и лицо, его совершившее, не столь опасны, как утверждают те, кто осуществляет уголовное преследование».  В словаре основных терминов по уголовному процессу термин защита определяется как «…процессуальная деятельность подозреваемого, обвиняемого, их защитников и законных представителей, а также общественного защитника, направленная на опровержение обвинения (подозрения), выявление обстоятельств, оправдывающих подозреваемого и обвиняемого, исключающих или смягчающих их ответственность, а также на охрану их личных и имущественных прав».  Сходное определение дается в «Большом юридическом словаре».

По мнению О.Г. Цыденовой, «защита как правовой институт представляет собой совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, связанные с использованием всех указанных в законе средств и способов защиты в целях выяснения обстоятельств, оправдывающих подзащитного или смягчающих его ответственность, и оказанием необходимой помощи».

Профессор И.Д. Перлов акцентировал внимание на том, что «нельзя смешивать два, хотя и взаимосвязанных, но разных понятия: защита и защитник. Например, иногда неправильно говорят и даже пишут: «Обвиняемый отказался от защиты». При этом имеют в виду отказ обвиняемого не от защиты, а от защитника. Защита – это более широкое, родовое понятие. Она включает в себя как личную защиту, осуществляемую самим обвиняемым, так и защиту, которую обвиняемый осуществляет с помощью защитника».  Относительно данного вопроса О.Г. Цыденова полагает, что «личная защита подозреваемого, обвиняемого – это процессуальная деятельность подозреваемого, обвиняемого, совокупность процессуальных действий, совершая которые, указанные лица реализуют свои процессуальные права. В защиту входит само осуществление этих прав».

И.Я. Фойницкий рассматривал защиту в «материальном» и «формальном» смыслах. Он отмечал, что в материальном смысле «защита… есть ответ по обвинению и образует собой совокупность процессуальных прав и мер, направленных к ограждению невиновности подсудимого и его прав и интересов перед уголовным судом. Это образует содержание защиты, или защиту в материальном смысле, в отличие от защиты в формальном смысле, означающей право подсудимого иметь представителя перед судом уголовным».  Относительно данного разграничения согласимся с позицией М.С.Строговича, который подобное различие понятий защиты признавал неудачным. «Так как защита не в одном каком-либо смысле, а во всех смыслах есть защита от обвинения, и она производится теми участниками процесса, которых закон на это уполномочивает. Участие защитника – это осуществление права обвиняемого на защиту. Поэтому участие защитника не следует трактовать как особый вид защиты в формальном смысле, или формальной защиты, – термин совершенно непригодный для обозначения деятельности защитника, адвоката».

Согласно позиции В.Д. Адаменко, «защита в материальном смысле это контртезис одноименного обвинения, основанный на совокупности фактов по опровержению или смягчению инкриминируемых обвиняемому противоправных деяний и их последствий»,  а в процессуальном смысле – действия по «…реализации контртезиса обвинения предусмотренными законом средствами и способами».

В.А. Вайпан отмечает, что термин «защита» применяется только в уголовном процессе.  Действительно, при анализе суждений, высказанных в юридической литературе, можно с уверенностью говорить о том, что термин «защита» связывают исключительно с деятельностью по уголовным делам.

По мнению А.Л. Цыпкина, «защита в уголовном процессе есть регулируемая законами деятельность обвиняемого, направленная на опровержение обвинения, смягчение ответственности и ограждение законных интересов обвиняемого, а также деятельность защитника, который, отстаивая права и законные интересы обвиняемого, стремится к установлению объективной истины и осуществлению задач, стоящих перед правосудием».  Очевидно, что вне зависимости от тех функций, которые выполняют государственные органы, их должностные лица на стадии предварительного расследования, а также обвинитель, защитник или другие участники процесса в судопроизводстве, важно помнить, что главной их задачей является всегда содействие с целью установления истины по делу.

В рамках высказанного А.Л. Цыпкиным мнения также встает вопрос: что же следует понимать под «законными интересами обвиняемого»?

В юридическом словаре термин «законный интерес» определяется как «…отражение в объективном праве либо вытекающее из его общего смысла и в определенной степени гарантированное государством простое юридическое дозволение, выражающееся в стремлении субъекта пользоваться конкретным социальным благом, а также в некоторых случаях обращаться за защитой к компетентным органам – в целях удовлетворения своих потребностей, не противоречащих общественным».

В юридической литературе относительно данного вопроса сказано следующее: «Строгое следование требованиям закона – обязательное условие деятельности адвоката и адвокатуры. Это означает, что адвокат призван защищать подлинные (а не мнимые) права лица, не любые его интересы, а только законные. Средства и методы защиты должны быть основаны на законе».  Э.Ф. Купцова относит к законным интересам обвиняемого только те его существенные интересы, которые выражены в нормах права, признаны ими и подлежат защите с помощью правовых средств.  Однако Л.Д. Кокорев, не разделяя данной позиции, отмечает, что «…правовой защитой пользуются и некоторые интересы личности, которые не нашли своего отражения в нормативных актах и вытекают из конкретного субъективного права или обязанности. Поэтому законные интересы личности в уголовном судопроизводстве – это прежде всего интересы, которые закреплены в законе, а также интересы, которые, хотя и не предусмотрены конкретной правовой нормой, но вытекают из закона, соответствуют ему. Адвокат не должен защищать незаконные интересы, если ему станет известно, что подсудимый, отрицающий свою вину, совершил вменяемое ему преступление, и обязан вести защиту законными средствами и способами».

В юридической литературе часто встречается мнение относительно допустимости защиты только законного интереса.  Так, П.С.Элькинд в своей статье «Право обвиняемого на защиту в советском уголовном процессе (общие вопросы)»  указывает, что если предметом права личной защиты обвиняемого может быть как законный, так и незаконный интерес, то предметом деятельности его защитника – только законный интерес обвиняемого. Он ставит определение «законного интереса» в зависимость от виновности или невиновности обвиняемого, от того, совершил он преступление или нет. В том случае, если обвиняемый совершил преступление, его законный интерес будет сводиться лишь к тому, чтобы были выяснены и учтены все смягчающие его вину обстоятельства при вынесении приговора.

Относительно данного вопроса М.С.Строгович полагал, что возможна «…защита только законных интересов обвиняемого при помощи только законных средств».  Однако он акцентировал внимание на том, что, «если же исходить из предложенного некоторыми авторами понимания законного интереса обвиняемого, получится, что адвокат устанавливает законность интереса обвиняемого сам, в зависимости от своего мнения о виновности или невиновности обвиняемого, тогда как дело еще расследуется или рассматривается в суде и предрешать приговор нельзя».

По мнению Д.Т. Арабули, «обеспечение права на защиту подсудимого подразумевает защиту всех его интересов и не допускает их деление на законные и незаконные».

А.Д. Бойков относительно данного вопроса указывает на следующее: «если презумпция невиновности является нравственным и правовым началом защиты, то  очевидно, что защитник не может исходить из обратной презумпции, да еще с предварительным уточнением степени виновности подзащитного. Отсюда следует, что стремление обвиняемого во всех случаях добиваться выяснения обстоятельств, оправдывающих его или смягчающих его ответственность, – стремление законное, и защитник не может его не поддерживать».

Однако попробуем проанализировать данный вопрос с другой стороны, предложить иное решение данной проблемы, отталкиваясь от того, что правовая позиция адвоката-защитника напрямую зависит от позиции его подзащитного. Даже в том случае, если адвокат уверен, что его подзащитный виновен, а сам он настаивает на непричастности, адвокат при осуществлении защиты должен исходить из позиции своего подзащитного о невиновности. Отсюда встает вопрос: имеет ли право адвокат-защитник, оценивая имеющиеся по делу доказательства, выступать в роли судьи и предрешать вопрос о виновности или невиновности своего подзащитного? Очевидно, что нет. Соответственно, анализируя это, не забывая о принципе презумпции невиновности, следует сказать о нецелесообразности решения адвокатом-защитником вопроса о законности или незаконности интереса обвиняемого. Единственно неукоснительным правилом является лишь то, что адвокат должен осуществлять защиту незапрещенными законом средствами и способами. В понимании автора, с точки зрения деятельности защитника законный интерес обвиняемого (подозреваемого) сводится к тому, чтобы он имел возможность защищаться (право на защиту во всех его пониманиях), однако при осуществлении адвокатской деятельности адвокат должен действовать всегда только в рамках закона. По мнению М.С.Строговича, «законный интерес обвиняемого состоит в том, чтобы при расследовании и судебном разбирательстве его дела были полно, всесторонне и непредвзято собраны и проверены все доказательства, исследованы все обстоятельства, которые свидетельствуют в пользу обвиняемого, оправдывают его или смягчают его ответственность, и чтобы обвиняемому была обеспечена возможность оспаривать обвинение, представлять доводы и доказательства в свое оправдание или для смягчения своей ответственности. Именно этот интерес обвиняемого адвокат должен защищать решительно, настойчиво, представляя все, что в какой-либо мере может послужить на пользу обвиняемому, облегчить его судьбу».  Именно в этом контексте следует говорить о законности интересов обвиняемого.

Говоря о моменте зарождения такого явления, как «право на защиту», следует отметить, что «исторически первой появилась такая форма охраны прав, как самозащита. Человек сам решал, когда его право нарушено, сам определял виновника, сам применял к нарушителю определенные меры принуждения. Таким образом, как только стали наблюдаться случаи нарушения прав конкретных индивидов, сразу возникла потребность в защите этих прав».

При изучении данного вопроса автором в справочной литературе было встречено такое понятие, как «защита прав человека», которое определяется как «деятельность, осуществляемая государственными органами, общественными организациями и отдельными лицами, имеющая целью охрану прав и свобод человека, обеспечение их соблюдения. Наиболее действенными инстанциями защиты прав человека являются суд, прокуратура, другие правоохранительные органы. Многое зависит от самого человека, знания им своих прав, средств и способов их защиты».

В юридической литературе право на защиту определяется как «…совокупность всех закрепленных в законе процессуальных прав подозреваемого или обвиняемого, с помощью которых они способны отстаивать свои законные интересы в уголовном судопроизводстве. Реализация права на защиту образует защиту как одну из уголовно-процессуальных функций».

По мнению О.Г. Цыденовой, «право подозреваемого, обвиняемого на защиту – это совокупность процессуальных прав, предоставленных подозреваемому, обвиняемому, обеспечивающих законность уголовного преследования, которые он вправе реализовать как лично, так и посредством оказания адвокатом-защитником квалифицированной юридической помощи».

В юридической литературе проводится разграничение таких понятий, как «защита» и «охрана». По мнению А.М.Ларина, защита и охрана – это две разные функции. Им приведены следующие возражения против их отождествления: «Во-первых, защита существует не только от обвинения, но и от подозрения и от некоторых других форм уголовного преследования …во-вторых, охрана прав таких участников процесса, как потерпевший, гражданский истец – деятельность, по своим целям и направлениям не совпадающая с защитой и часто противоположная защите».  Д.Т.Арабули также полагает, что «не допустимо отождествление двух близких по содержанию понятий «защита» и «охрана». Если защите подлежат права и интересы участников уголовного судопроизводства, то под охрану подпадают конституционные и процессуальные права участников уголовно-процессуальных отношений, а также права и свободы иных лиц, не включенных в уголовный процесс. При этом защиту в широком понимании правомочны осуществлять суд, прокурор, следователь, дознаватель наряду с обвиняемым и его защитником, в то время как охранительная деятельность присуща только лицу или органу, в чьем производстве находится уголовное дело, а процессуальная функция защиты характерна только для участников уголовного судопроизводства со стороны защиты».

Существует также мнение, что «законодатель, отнеся прокурора, следователя, дознавателя и орган дознания к стороне обвинения, тем самым сориентировал государственные органы и должностных лиц на охрану прежде всего самого государства, потерпевшего и гражданского истца, предоставив обвиняемому самостоятельно предпринимать шаги по охране своих прав».  Хотелось бы не согласиться с данным высказыванием в связи с тем, что при любых обстоятельствах главной целью указанных государственных органов, их должностных лиц остается установление истины по делу, вне зависимости от его процессуального положения. «Важнейшей функцией правового государства является защита интересов личности от любых противоправных посягательств на них – в том числе и со стороны различных подразделений самого государства».  В соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. При этом признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства. Соответственно, именно государственные органы, должностные лица должны способствовать справедливому рассмотрению дела, ограждению невиновного от необоснованного обвинения, от вынесения незаконного, несправедливого решения по делу. «Правосудие заинтересовано в том, чтобы обстоятельства дела были одинаково тщательно освещены как с позиции обвинения, так и с позиции защиты, чтобы в одинаковой мере были представлены в суде обстоятельства, уличающие обвиняемого и отягчающие его ответственность, равно как и обстоятельства, оправдывающие обвиняемого или смягчающие ответственность. Этому содействует обвинение и защита, обвинитель и защитник. Только совокупная деятельность обвинителя и защитника, наделенных равными правами по поддержанию обвинения и осуществлению защиты, создает тот необходимый «климат», который нужен для постановки законного и обоснованного приговора», – писал известный советский правовед, профессор И.Д.Перлов.  Как справедливо отмечал М.С.Строгович, «гарантии в уголовном процессе есть не только гарантии для лиц, для обвиняемых, потерпевших и т. д., но и гарантии интересов государства, правосудия, гарантии интересов народа».

Хотелось бы согласиться с мнением А.М.Ларина о том, что «осуществить субъективное право на защиту и обеспечить возможность осуществления права – совсем не одно и то же. Право на защиту осуществляет подозреваемый, обвиняемый и защитник, именно их деятельность образует функцию защиты. Условия же для осуществления защиты, а равно для осуществления своих субъективных прав другими участниками процесса должны в соответствующих стадиях обеспечить органы, ответственные за производство по делу».

А.Н. Бондаренко, однако, полагает, что недопустимо возложение различных функций на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо, и считает, что деятельность прокурора в суде подчинена исключительно поддержанию обвинения.  Он исключает необходимость для субъекта, осуществляющего уголовное преследование, выявлять и оценивать в совокупности с другими имеющимися доказательствами обстоятельства, оправдывающие подозреваемого (обвиняемого) либо смягчающие его ответственность.

По мнению В.А. Богдановской, «реализация конституционных прав и свобод, прежде всего, выражается в действиях государства по предупреждению, пресечению неправомерных посягательств на права и свободы гражданина, наказанию правонарушителей, возмещению ущерба. И только при необходимости гражданин сам предпринимает активные, юридически значимые действия по осуществлению, защите своих конституционных прав и свобод».

Право на защиту в справочной юридической литературе определяется как «право обвиняемого (подозреваемого) защищать себя от предъявленного обвинения (выдвинутого подозрения) как лично, так и с помощью защитника и (или) законного представителя; предусмотрено Конституцией РФ, УПК РФ и рядом международно-правовых актов».  Сходное определение дается в «Кратком юридическом словаре».  Относительно содержания данного определения следует подчеркнуть, что «право на защиту отнюдь не сводится к праву иметь адвоката-защитника».  Действительно, в соответствии со ст. 52 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника, но это не означает, что он отказывается от права на защиту. Он сам наделен широким перечнем полномочий, закрепленных в ст. 46, 47 УПК РФ. Однако следует согласиться с высказыванием М.С.Строговича, который писал, что среди прав обвиняемого важнейшее место занимает право иметь защитника, отмечая, что «защита как процессуальная функция, хотя и не перекрывается одним лишь участием и выступлением на суде защитника, но это участие защитника включает в себя в качестве необходимого условия».

Говоря о гарантиях реализации права на защиту, к ним, помимо норм УПК РФ, следует отнести, в первую очередь, положения, закрепленные в ст. 48 Конституции РФ, в которой говорится о том, что каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи, а в случаях, предусмотренных законодательством РФ, она оказывается бесплатно. При этом каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.

«Гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов для оказания гражданам различных видов юридической помощи, в том числе в уголовном судопроизводстве, и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии. Участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, что несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь».  Действительно, согласно ст. 9 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ, к кандидатам, претендующим на приобретение статуса адвоката, предъявляются высокие требования. Закрепленные условия для допуска к адвокатской профессии, а также ограничения, установленные законодательством, направлены на повышение уровня квалификации адвокатов и, как следствие, достижение эффективности правовой защиты.

А.В. Закомолдин понимает «квалифицированную юридическую помощь» как «…деятельность определенных нормами международного и внутригосударственного права субъектов – профессиональных юристов, заключающуюся в разъяснении смысла нормативно-правовых установлений и совершении юридических и фактических действий, направленных на защиту или восстановление прав, свобод и законных интересов каждого».

В том случае, когда в законе закреплена возможность участия адвоката, «…законодатель еще больше защитил интересы граждан и организаций, обращающихся за юридической помощью, обеспечив им возможность защищаться или представлять свои интересы на более профессиональной основе, наличие которой предполагается только у адвокатуры (в силу особого порядка приобретения статуса адвоката, независимости этого специалиста, достаточно сложной системы корпоративности в адвокатской деятельности (соблюдение адвокатской этики, порядок приостановления и лишения статуса адвоката) и т. д.).

М.С.Строговича считал, что «когда адвокат выступает по уголовному делу в качестве защитника обвиняемого, он ведет «войну за права» обвиняемого, которого он защищает, борется против любого нарушения его прав, помогает ему эффективно осуществлять конституционное право на защиту».

Важные юридические гарантии обеспечения права на защиту содержатся также в международно-правовых актах, среди которых можно выделить Всеобщую декларацию прав человека, принятую 10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН, которая закрепляет гарантии, необходимые для защиты любого лица, обвиненного в совершении наказуемого деяния, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, а также ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года.

В юридической литературе отмечается, что «обеспечению прав человека – участника уголовного судопроизводства служат принципы процесса, т. е. те общие положения, соблюдение которых должностными лицами, ведущими судопроизводство, в максимальной степени способствует достижению и его задач, и задач защиты индивидуальных частных интересов, на страже которых прежде всего стоит адвокат».

Действительно, между терминами «защита», «право на защиту» и «адвокат» прослеживается их непосредственная понятийная взаимосвязь. «Термин «адвокат» происходит от латинского слова «advocare» – призывать на помощь. Под определением «адвокат» (лат. Advocatus) всегда понимался юрист, оказывающий профессиональную правовую помощь посредством консультаций, защиты обвиняемого на суде и т. д.».

В процессуальной литературе также преобладает мнение, что «гарантией получения квалифицированной юридической помощи является то, что эта помощь оказывается адвокатами – лицами, имеющими высшее юридическое образование, достаточный опыт осуществления защиты по уголовным делам и соответствующую специализацию».

По мнению профессора А.Г. Кучерены, «квалифицированная юридическая помощь – это правовая помощь, осуществляемая специальным субъектом, подтвердившим свои знания и умения в этой области, что позволяет с большой долей вероятности гарантировать ее качественность. В России к таким субъектам можно отнести исключительно адвокатов».  По мнению автора, ключевыми словами в предложенном определении являются «что позволяет с большой долей вероятности». Действительно, в п. 1 ст. 1 Закона об адвокатуре закрепляется понятие адвокатской деятельности, которая определяется как квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном данным законом, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Также, согласно п. 1 ст. 2 этого закона, адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам.

«Квалифицированной может быть признана такая юридическая помощь, которую адвокат оказывает своевременно, путем выполнения всех возможных, объективно необходимых и целесообразных процессуальных действий, обусловленных обстоятельствами конкретного дела».

По мнению Л.Ю. Грудцыной, «…ситуация, при которой четких требований к квалификации лиц, оказывающих юридическую помощь, не существует, способствует нарушению права граждан на получение квалифицированной юридической помощи, так как, по сути, процесс оказания данной помощи выведен из-под контроля государства, которое гарантирует указанное конституционное право».

Хотелось бы согласиться с мнением профессора Л.А. Воскобитовой относительно данной проблемы, которая считает, что «…и квалифицированность, и профессионализм имеют количественную характеристику и могут отличаться таким признаком, как степень. Далеко не каждый адвокат, формально отвечающий требованиям квалификации и профессионализма, выполняет свои обязанности на должном уровне. Не исключены ситуации, когда в конкретном деле опытный и профессиональный адвокат позволят себе «не прилагать особых усилий».

Однако главная проблема заключается в том, что действующее законодательство практически не устанавливает требований к уровню квалификации.

Так, С.В.Степин отмечает, что «авторитет адвокатуры можно укрепить лишь путем повышения качества и эффективности оказываемой адвокатами правовой помощи. Для этого необходимо создание адвокатуры качественно нового типа, основанной как на историческом опыте самой российской адвокатуры, так и на достижениях правового регулирования адвокатуры во всех цивилизованных государствах».

На основании проведенного исследования, анализа мнений многих видных ученых, юристов автором сформулировано следующее определение: право на защиту – это закрепленные в законе положения, содержащие средства и способы защиты, наделяющие обвиняемого (подозреваемого) совокупностью процессуальных прав, позволяющие ему лично, посредством защитника либо законного представителя осуществлять деятельность, направленную на опровержение обвинения (подозрения), смягчение наказания, а также ограждение законных интересов обвиняемого (подозреваемого) от любых иных неправомерных посягательств.

Ходилина М.В.
март 2011г.

http://clck.ru/0Omdn